E-mail:

Instagram: #portnovfolio

Выберите товар
и добавьте его в корзину.

Парализующая подземка и Парадокс беспамятства

 


Удивительное коварство мегаполиса заключается в том, что многие аспекты жизни в нём попросту неуловимы и обрисовываются спустя месяцы, а-то и годы жизни. А когда они проявляются, то бывает поздно пытаться их нивелировать. Таковым источником неожиданно пагубного воздействия для меня оказался московский метрополитен. И что самое неприятное, его подавляющую силу удалось распознать лишь спустя полгода после перенесённых психических деформаций, да и-то при чудесном стечении обстоятельств, которых вовсе могло не сложиться.

Примерно через 9 месяцев после переезда в Москву, пропитываясь её отравленной атмосферой, трудясь и перенапрягаясь на истощающей работе, я оказывается, не подозревал, что результат от этих вредоносных сфер аккумулируется и утроено действует в подземке. Между прочим, всё время обитания в столице, мне ни разу не довелось испытать духовной радости, ободряющей идейной возвышенности, какие часто возникали в былые годы студенчества, а затем работы в Кирове.

В Москве же приходилось существовать, стиснув зубы терпеть лишения, предвкушая негатив руководства компании, притеснение сожителей по квартире – всюду присутствовала нависшая угроза. Суммарный эффект от такой агрессивной атмосферы выливался в постоянный страх и подавленность. Вот только я никак не ожидал, что именно столичная подземка сделает мои переживания реально опасными для здоровья. И что организм отреагирует на них таким неожиданным образом.

А случилось следующее: в середине февраля, проснувшись утром в пятницу, я открыл глаза без прежней ясности мысли, потеряв память и способность извлекать информацию из закоулков серого вещества. Пришлось испытать на себе чувство всецело зависимого человека, оказаться неспособным работать в ранее заявленной интеллектуальной среде. Вдобавок ко всему, неприятность произошла не в тихом уединённом уголке, а в самой гуще событий, в многомиллионном мегаполисе, где минутное промедление и незначительная остановка, угрожают сорваться в хаос на ладан дышащее равновесие семейного бюджета. К тому же в Москве вряд ли удастся получить помощь и реабилитацию от людей, которым интересен лишь твой труд и их собственный счёт в банке. Они нанимают и бездушно оценивают абстрагированную рабочую силу, и если та лишается полезных качеств, тогда неминуемо и цинично исторгается из системы как отработавший материал…

Не стану вдаваться в подробности жизни без социально важных свойств памяти, поскольку сперва хочу описать феномен подземки. Мне пришлось многое изменить: уволиться из прежней фирмы, чудесным образом устроиться в другую компанию, где затем продержаться полгода, борясь за существование. И лишь через 8 месяцев, оставив два рабочих места в столице, и по стечению обстоятельств найдя третье настолько близкое от дома, что стало возможно добираться до него пешком по мосту через Москва-реку от Таганки до Павелецкой.

Так ежедневно я принялся совершать утреннюю и вечернюю после трудового дня прогулку. И уже на вторую неделю обнаружил поразительный эффект – недостающие качества памяти, к этому моменту отчасти заработавшей, наконец, возвратились в полном составе. И это произошло именно тогда, когда я лишился необходимости ежедневно ездить на метро, ко мне вернулись сны, и я понял, что они играют важную роль в правильной функции мозга. Ведь ровно с момента утраты памяти в феврале 2015 и до 25 ноября 2015 у меня, по крайней мере, фазы быстрого сна не наблюдалось, и все 9 месяцев я жил без сновидений.

Ну а после исцеляющих пеших прогулок, невидимые связи ума с космосом, принялись восстанавливаться, прежде разрушаемые в подземных перемещениях. Только пережив потерю памяти, а затем чудесным образом найдя способ к её восстановлению, пришло понимание роли метрополитена в том коварном тонком насилии, ставшем причиной проблем. Безусловно, следует говорить о комплексном стрессе, но именно подземка аккумулировала и сделала непредсказуемым его проявление.

 

Парадокс беспамятства

По сей день остаётся неразгаданной тайна произошедшей со мной потери памяти в середине февраля 2015. Всё вышло неожиданно, и пока действительная причина не открылась, я склонен винить перенапряжение и издевательскую атмосферу, царившую в компании Дивиер.

За день до неприятной напасти я наведался в парикмахерскую, после которой поспешил на работу, где до позднего вечера исполнял обязанности программиста. Однако ночью случилось нечто странное, точнее рано утром. И если бы тогда не поддался искушению проспать лишний час, а вовремя поднялся, чтобы успеть в бассейн, то, наверное, ничего подобного и не произошло, однако проснувшись чуть позже намеченного, я открыл глаза другим человеком: без памяти и способности запоминать новое.

Не знаю, что стало причиной, да и боли никакой не испытывал, ощущал лишь рассредоточенность и заторможенность восприятия. Тот день был пятницей – всё же последний рабочий день недели, поэтому пришлось отправиться на работу, однако работать в разбалансированном состоянии оказалось проблематично. Многое из того, что знал прежде – забыл, а новая информация совершенно не воспринималась, проходила насквозь, как неуловимый кварк. Всё сказанное и считанное с монитора тут же забывалось, не оставив следа. При этом удавалось сохранять иллюзию справляемости на работе. Вначале я притворился больным ОРЗ, в результате скостил понедельник, затем как-то  подобрал слова и отвёл глаза подозрительного начальства от затянувшейся вёрстки сайта. И конечно, каждый новый день мне давался с трудом в ожидании репрессий руководства. Так что довольно быстро я утвердился в решении уволиться, разумеется, после получения зарплаты. Но как назло до заветного вознаграждения оставалось целых три недели, которые мыслимым и немыслимым образом я всё же осилил.

Чтобы лучше понимать сложность, с которой пришлось столкнуться, распишу симптомы своего беспамятства. В первый день помимо невозможности запоминать сказанное и явленное, я испытывал сомнамбулическую отрешённость тела, организм будто пребывал во сне и краем ума я продолжал его контролировать и подсказывать действия. В следующий и последующие дни выдалась возможность сравнительного отдыха, однако взятое обязательство работать дома, напоминало об оказии: помимо троекратного замедления производительности, труд осложнялся вылетевшими из головы профессиональными знаниями. Я бы сравнил утрату памяти с форматированием мозга, потерей больших объёмов накопленных данных, дополненной невозможностью восстановить.

Прошла неделя и я претерпел ещё одно изменённое состояние. После тяжёлого рабочего дня и дополнительной вечерней подработки я отправился в ванную комнату, где на время как будто выключился – впервые, сколько себя помню, испытал подобное проявление организма; а через мгновение включился снова, и по ощущениям скорость реакции и восприятия улучшились. На этот счёт у меня возникло другое сравнение: прежде я пребывал во сне, и только сейчас, наконец, проснулся, не считая, правда, свойств памяти, зато начал как раньше воспринимать реальность.

Очередные выходные выпали праздничные, ознаменованные днём защитника отечества. В этот день довелось побывать на концерте Светланы Копыловой в храме Христа Спасителя – главном соборе страны. Но праздники вскоре закончились, и мне вновь пришлось «вернуться к станку», а в процессе имитации деятельности, ненароком возникала мысль: а программистом ли должен быть? Именно теперь, когда увидел столько первоклассных специалистов в этой области и на их фоне различил собственную некомпетентность и недоученность. Или в столице пропала хватка, не знаю, только я увидел себя очень малознающим разработчиком. А ведь когда-то в родном городке увлечённо изучал Borland Pascal и Delphi, участвовал в олимпиаде и считал себя предрасположенным к подобной интеллектуальной деятельности.

Наконец наступил вторник 3 марта, когда в обед мне выдали зарплату. Возмещённый за труды, исполненный независимости и душевного ликования, ожидал теперь только удобного момента, чтобы сообщить об увольнении. И когда большинство сотрудников отправилось домой, я написал руководительнице о своём решении. Она тут же предложила мне выйти в коридор, чтобы переговорить, поскольку компания очень маленькая, с единственным кабинетом, где работали сотрудники и с ними же сидел директор, тягостно довлея над подчинёнными своим требовательным и стервозным поведением. Сюда же относится заведённая привычка разговаривать в коридоре, чтобы никто не слышал и не вмешивался в переговоры с великой и ужасной директрисой, когда она один на один с подчинённым, и все при ней молчаливо и послушно раболепствуют.

Мне пообещали комфортные условия на период доработки, хотя изначально оговаривалось две недели, но вскоре найдя мне замену, начальница сама сократила сроки. В итоге я завершил работу в компании на вполне дружественной ноте, 6 марта поздравив всех женщин с наступающим праздником.

Чтобы развеяться и зарядиться впечатлениями и новыми силами мы с женой отправились в Тверь, где нет давящей столичной атмосферы. За пределами московского кокона нам с женой дышалось легче и непринуждённее, ум и сердце радовались при виде Волги, тверской набережной. Только умственные способности всё ещё были ограничены: переживания, эмоции и впечатления запоминались сносно, но только не абстрактные детали и текстовая информация – они по-прежнему оставались неподвластны. На обратном пути я читал брошюру по хронологическим вехам Твери, и казалось, понимал написанное, но стоило только увести взор к следующему предложению, как ранее прочитанное напрочь затиралось.

Ну что ж, проблема на лицо, как её устранять – дело тёмное, как и действительная причина её возникновения. Тем не менее, первый решительный шаг сделан – увольнение из угнетающей дыры как минимум ликвидировало фактор усугубления недуга. Необычно и в то же время правильно, что в первую же неделю после увольнения я взялся за поиски новой работы. Дал себе небольшую трёхдневную передышку, и, не давая мозгу размякнуть, принялся озадачивать его проблемами трудоустройства.

11-12 марта я посвятил прогулкам по Москве, параллельно договариваясь с рекрутёрами о времени собеседований. И вот уже первая встреча была назначена на пятницу 13 марта. Насколько помню, предложение о рассмотрении трудоустройства исходило от корпорации Элар, которая находилась на станции метро Динамо. На собеседовании мне во всей красе пришлось наблюдать проблему памяти. Не ответив на значительную часть вопросов, я разочарованный покинул офис работодателя и, перекрестившись, отправился прогулочным шагом до ближайшей станции метро, изучая окрестности.

Затем была неделя ежедневных собеседований. Среди организаций, удостоившихся моего внимания стали: Fortex Consulting Group; Prime Group; Black Star Inc.; DRTV; Пакспорт; Инфест… Самое интересное, что уже вторая из посещённых компаний стала моим местом работы. То есть будь мне известна судьба уже в понедельник 16.03, не пришлось бы тратить силы и время на прочие собеседования, и я бы мог с лёгким сердцем прогуливаться по городу.

Сегодня, спустя значительное время, могу утверждать, что полнейшее восстановление функции памяти состоялось в конце ноября, после нескольких недель отказа от поездок в метро, тогда-то ко мне вернулась способность видеть сны и полноценно взаимодействовать с окружающими. А ведь до того мой сон напоминал глухую яму, в которую плюхался, а утром продирал глаза, словно только что закрыл их, правда за окном уже бессознательно пронеслось 8 часов.

И, конечно, не могу не отметить, что серьёзный вклад в моё восстановление произвели накатившие весной, умножившиеся поездки по святым местам. Обо всех них стоит поговорить в отдельности, но особенно хочу выделить благотворное влияние совершённого в начале июня Великорецкого крестного хода.

 

Портнов В. В. Август – Декабрь 2015

06.03.2016, 7302 просмотра.

Добавить комментарий

Варианты оформления

Товар добавлен в корзину

Хотите перейти в корзину и оформить заказ?

×